Экономические реформы в России. Леонид Юровский. Часть третья

Экономические реформы в России. Леонид Юровский. Часть третья

Сталин и Юровский

Юровский был по-прежнему членом коллегии наркомата финансов, пытался сделать то, что можно. Никто не обращал, разумеется, внимания на его предложения. Но он выступал где-то с лекциями, преподавал. Так и продолжалось до начала тридцатого года, когда он стал членом совета Госбанка.

Когда летом тридцатого года прошёл шестнадцатый съезд партии, Сталин окончательно победил правых и решил реализовать свою идею об очистке тыла. Начались массовые аресты экономистов, которых обвинили в создании т.н. трудовой крестьянской партии. Около тысячи человек было арестовано по делу промпартии. Хотя никто никаких партий не создавал и никаких активных действий против власти предпринимать не собирался.

Когда Юровского арестовали, то он, в ответ на требования, признал, что был не прав. Но Сталину этого было мало. Он решил, что Юровского надо обвинить в терроризме (от него требовали показать склады с оружием – его не пытали, но у него была тяжелая болезнь, и когда ему не давали лекарства, у него начинались страшные головные боли).

От него требовали назвать сообщников и дали ему список людей, с которым он должен был согласиться. Он согласился. Он отдавал себе отчёт в своих действиях, потому что потом говорил: «Я себе с моральной точки зрения подписал приговор». Кондратьев писал Сталину по поводу Юровского: «Когда мне дали протокол, который он подписал, я подумал, какие же страдания должен был испытать такой кристально честный человек, чтобы подписать такую ерунду».

Юровский выступал с публичными показаниями на процессе. Процесс проходил в Москве. Всё было публично, с присутствием иностранных корреспондентов. Потом за границей, люди, знавшие Юровского, говорили: «Вот до чего довели человека. Как это можно говорить такую ахинею». Через два года Юровский писал Сталину: «Меня обвинили в союзе с какими-то людьми, некоторых из них я увидел в тюрьме первый раз». С моральной точки зрения Юровского можно понять – он совершенно не понимал, что происходит. На всех арестованных было сильное давление, и я бы не стал обвинять этих людей ни в чём.

Юровский получил восемь лет. Но в тридцать четвертом году его выпустили по болезни. У Юровского был сын, который в тридцать седьмом году собирался поступать на физфак МГУ. Для поступления ему нужна была справка с места работы отца. Тех, у кого отец не работал, не принимали. Шмидт, начальник Главсевстройпути, дал такую справку. Сын Юровского поступил на физфак. Когда началась война, он пошёл добровольцем в армию и погиб в сорок третьем году. В конце восьмидесятых годов я нашёл одного крупного физика, который учился с сыном Юровского. Он мне говорил, что это был очень симпатичный человек, только политикой абсолютно не интересовался.

А в конце тридцать седьмого года Юровского снова арестовали и в тридцать восьмом году, в сентябре, расстреляли. Когда начались аресты партийных людей, экономисты думали, что их это не коснется. Они не понимали, что это на самом деле кампания, которая касается всех.