Историческая иллюстрация
Русская историческая живопись. . «Возка льда (Зимний вид бывшего винного городка на Васильевском острове в Петербурге на Чёрной речке)».
Автор: Лагорио Лев Феликсович.
(1826 – 1905)
68 x 96 см.
Холст, масло.
1849.
Иркутский областной художественный музей им. В.П.Сукачева.
Иван Сергеевич Шмелев. Лето Господне. Ледоколье. 1944 «…Мы выходим на ледокольню. Тянется темная полынья, плещется на ней «сало», хрустяшки-льдинки. Вдоль нее, по блестящей, будто намасленной дороге, туго ползут возки с сизыми ледяными глыбами. По встречной дороге, рядом, легко несутся порожняки и ростянки с веселыми мужиками. Кричат нам: «йей, подшибу, сворачь!..» Пьяные мужики? Лица у них все красные, как огонь, иные на санках пляшут. Горкин трясет бородкой, повеселел: — Горшановское-то играет!.. а ничего, дружно работают молодчики. Подходим к самому ледоколью. Совсюду слышно, как тукают в лед ломами, словно вперегонки; в сверканьи отбрызгивают льдышки; хрупают под ногой хрусталики. Горкин и тут все не отпускает: склизко, хоть до черной воды шажка четыре. Полынья ходит всплесками, густая от мелких льдинок, поплескивает о край, — дышит. Горкин так говорит. — Михал Панкратычу почет... с праздничком!.. — кричат знакомые мужики с простянок, и все-то гонят. По краю полыньи потукивают ломами парни, и бородатые. Все одеты во что попало: в ватные кофты в клочьях, в мешки, в истрепанные пальтишки, в истертые полушубки — заплата на заплате, в живую рвань; ноги у них кувалдами, замотаны в рогожку, в тряпки, в паголенки от валенок, в мешочину, — с Хитрого рынка все, «случайный народ», пропащие, поденные. Я спрашиваю Горкина — «нищие это, да?». — Всякие есть... и нищие, и — «плохо не клади», и... близко не подходи. Хитрованцы, только поглядывай. Тут, милок, и «господа» есть!.. Да так... опустился человек, от слабости... А вострый народ, смышленый!.. Он спрашивает степенного мужика в простянкях, много ли нонче вывезли. Мужик говорит, закуривая из пригоршни: — Да считал давеча... артельный наш... за триста пошло. А кругом — за тыщу за триста перевалило, кончим в два дни... ишь, как бешеные нонче все! гляди, хитрованцы-то чего наворотили... как Василь-то-Василич их накалил... умеет с ими!.. Я теперь вижу, как это делают. У края ледовины становятся человек пять с ломами и начинают потукивать, раз за разом. Слышится треск и плеск, длинная льдина начинает дышать — еле приметно колыхаться; прихватывают ее острыми баграми, кричат протяжно — «бери-ись!.. навали-ись!,.» — и вытягивают на снег, для «боя». Разбивают ломками в «сахар», нашвыривают горкой. Порожняки отвозят. И так — по всей полынье, чуть видно. |
Ах, ты моя душка, -- и примется щекотать до тех пор, пока не пойдет у человека изо рта пена, и не повалится он, как мертвый, ничком.
Обычай давать спиртные напитки детям - роковая язва наших дней.
Царь вышел из внутренних покоев, сел верхом на коня и подал знак к отбытию. Он ехал один, впереди нас всех.
Сюда поступали люди всех званий и состояний; рядом с князем и дворянином стояли хлопец и поповский сын
Тогда я, Катерина, охнула и стала ей, Марье, говорить: Что ты, Марья Даниловна, сделала?
«Во все время перевязки чудовище не сводило с меня глаз, не произнося ни единого слова», -- записал врач в медицинский протокол.
Владимир Егорович таинственно выносит из-за перегородки номера скрипичный футляр и открывает. Лицо сияющее
Побуждение этой поездки не есть изучение порядка политической жизни, а просто личное свидание с Государями Европы и удовлетворение любознательности
Знаменитые чиновники Тохтамышевы, подъехав к стенам, сказали Москвитянам, что Хан любит их как своих добрых подданных и не хочет воевать с ними
В состав пьедестала вошло 576 кусков гранита, общий вес которых приблизительно равнялся при доставке на место — 22500 пуд
|