Сегодня и вчера

Соколов Николай Алексеевич. Убийство царской семьи. — Берлин: Слово. 1925. С. 268


Милюков показал: «В первые дни переворота, когда власть были уже сорганизована в лице Временного Правительства, в составе коего я был министром иностранных дел, в числе других документов, была получена телеграмма от английского короля Георга на имя отрекшегося Государя Николая II. Король выражал в этой телеграмме свои личные чувства Царю, как главе государства. В ней не было никаких конкретных предложений по 'поводу судьбы Царя. Просто эта телеграмма носила, так сказать, «комплиментарный» характер. Она была доставлена мне, как министру иностранных дел. Так как не существовало уже лица, коему была адресована эта телеграмма (повторяю, она была адресована Императору, в тот момент уже отрекшемуся от Престола), то я и верну л ее послу Англии Бьюкенену. Я прекрасно помню, что, как только возникла революционная власть в лице Временного Правительства, признавшая необходимым отречение Царя Николая II от Престола, был тогда же поднят вопрос о судьбе Царя и его семьи. Было признано желательным и необходимым, чтобы Николай II покинул с семьей пределы России и выехал за границу. Я положительно утверждаю, что таково было желание Временного Правительства, причем страной, куда были обращены наши взоры, была Англия. Как министр иностранных дел, я счел себя обязанным, в силу решения Временного Правительства, признавшего необходимым отъезд Царя за границу, переговорить по этому вопросу с послом Великобритании Бьюкененом. Бьюкенен после моей с ним беседы запросил свое правительство. Оно изъявило готовность принять царскую семью в Англию, и Бьюкенен, сообщая об этом, уведомлял, что для перевозки царской семьи должен прибыть крейсер. Я полагаю, что до сведения Царя об этом, по всей вероятности, было доведено. Однако, крейсер не приходил, и отъезда не было. Наступила какая-то, так сказать, заминка. Я вторично заговорил с Бьюкененом по этому вопросу, и он мне сказал, что правительство Англии более не «настаивает» на отъезде царской семьи в Англию. Я сознательно употребил термин «настаивает» не в смысле желания моего указать, что от английского правительства шла самая инициатива в этом вопросе. Инициатива принадлежала нам, т. е. Временному Правительству. Термин же «настаивает» был употреблен в «дипломатической речи». Имели ли место по этому вопросу какие-либо беседы с Бьюкененом моего заместителя Терещенко, я не знаю, так как в это время я уже ушел от власти».

Керенский показал: «Временное Правительство решило попытаться выяснить у английского правительства возможность отъезда царской семьи в Англию. Министр иностранных дел (в начале, возможно, Милюков) стал вести об этом переговоры с английским послом Бьюкененом. В результате Бьюкененом был передан следующий ответ правительства Англии Терещенко, бывшему тогда министром иностранных дел, сообщившему его мне и князю Львову: «Правительство Англии, пока не окончена война, не считает возможным оказать гостеприимство бывшему Царю». Ответ этот обсуждался Временным Правительством в совершенно секретном заседании, без журнала заседания».

С 25 июля 1917 года наш бывший посланник в Португалии П. С. Боткин в течение почти года неустанно просил ответственных политических деятелей Франции спасти жизнь царской семьи, высказывая опасения, оказавшиеся, к сожалению, пророческими. В своем последнем письме 2 июля 1918 года он писал г. Пишону, министру иностранных дел: «С большим сожалением, я должен констатировать, что все мои усилия были тщетны, все мои шаги остались без результатов, и в качестве ответов на мои письма я обладаю только расписками курьеров, удостоверяющими, что мои письма дошли по назначению».

Что могли ответить союзники?

Каждому, кто знает условия их общественно политической жизни, известно, что значит для их правительств сила «общественного мнения».