Писаренко К. А. Из архивных россыпей потемкинского времени

196

Век Екатерины Великой принято делить на два периода — до восстания Е. И. Пугачева и после, а год 1774 служит пограничной датой для них. Причем разница в характере обоих царствований очевидна даже не специалисту историку. Если отличительной чертой первого являлся политический идеализм, прививавший подданным нормы поведения в просветительском духе, то второй запомнился своим политическим прагматизмом с его пристальным вниманием к решению конкретных, наболевших проблем общества. И в том, и в другом случае реформы играли ключевую роль в жизни государства. Однако преобразования начала правления императрицы больше впечатляли программными целями, чем результатом. В то же время мероприятия, проведенные по окончании крестьянского бунта, оказались намного эффективнее предыдущих, хотя об эпохальности и глобальности перемен речь уже не шла.

То, что резкий политический разворот вызвали трагические события 1773—1774 гг., факт общеизвестный. Между тем, имя человека, обеспечившего этому развороту успех, а не фиаско, до сих пор несправедливо принижается. О нем обычно говорят во вторую очередь, в первую — об императрице, которую продолжают считать вдохновителем и организатором нового курса. Г. А. Потемкина (1739—1791) предпочитают называть талантливым помощником, не более. В действительности же все обстояло наоборот. Именно Григорий Александрович, а не Екатерина II, оценивал перспективы разных политических шагов и принимал по ним окончательные решения. Государыня реально всего лишь озвучивала волю Светлейшего князя и замещала напарника в случае отсутствия. По сути, дипломатическое и военное торжество России на протяжении семнадцати лет (с 1774 г. по 1791 г.), стабильность внутри империи в эти же годы целиком лежат «на совести» генерал-адъютанта Потемкина. Вследствие чего, у нас есть все основания утверждать, что в русской истории XVIII века было не две, вернее, не три части единого царствования Екатерины Великой, а три отдельных царствования — два императрицы Екатерины II (1762—1774; 1791—1796) и одно генерал-адъютанта царицы Г. А. Потемкина (1774—1791). А, значит, особую важность должно иметь для нас любое свидетельство той поры. Возможно, само по себе каждое из них не будет выглядеть слишком информативным, зато в совокупности они способны дать нам полное представление об уникальной потемкинской эпохе.

Ниже публикуются два источника из тех лет — письма графа Я. А. Брюса (1732—1791) князю В. М. Долгорукову-Крымскому (1722—1782) и небольшой дневник (записи на память) П. А. Неелова — флигель-адъютанта графа И. П. Салтыкова, позднее советника Иностранной коллегии. Письма Брюса хранятся в РГАДА, в фонде

Шереметевых (№ 1287). Собиратель старых рукописей, С. Д. Шереметев сумел в октябре 1910 г. приобрести у г. Розенталь всего четыре любопытных послания из регулярной переписки двух родственников (мать Я. А. Брюса приходилась родной сестрой В. М. Долгорукову-Крымскому). Осталось ли от нее еще что-нибудь в отечественных, зарубежных или частных архивах, трудно сказать. По тому, что попало в руки Шереметева, видно, насколько она интересна и содержательна. Жаль, если другие письма мы утратили навсегда.

Кстати, корреспондентов, помимо семейных уз, сближал также и героический ореол победителей османов в русско-турецкой войне 1768—1774 гг. Василий Михайлович, командуя 2-й армией, в 1771 г. за полтора месяца покорил Крымский полуостров, удостоившись за славное деяние кавалерии Святого Георгия 1-й степени. Яков Александрович храбро сражался под Хотиным и при Кагуле, заслужив в 1773 г. ранг генерала-аншефа. На момент обмена письмами, князь, уйдя в отставку, проживал в Москве и подмосковных деревнях, граф командовал Финляндской дивизией, штаб которой располагался в Санкт-Петербурге.

Павел Алексеевич Неелов — персона не знаменитая, как Брюс или Долгоруков. Обыкновенный дворянин, бывший, подобно другим, и военным, и статским чиновником. Тем не менее, и простой офицер имел, о чем поведать потомкам. Правда, дневник Неелова — не совсем соответствует тому, что принято называть дневником. Скорее, это заметки на память, занимающие к тому же очень мало места в большом фолианте, в который хозяин записывал пространные выдержки из разных философских, научных и иных трудов века Просвещения. На долю личных наблюдений пришлось всего шесть страничек. Но именно здесь автор зафиксировал то, чего, наверное, нет в других документах — хронику поездок графа И. П. Салтыкова в 1783—1786 гг. и подробное описание Нарвы 1787 г. Кроме того, несомненную ценность для изучения родословной Чернышевых имеет предваряющий дневник перечень дней рождения и именин перечисленных Нееловым лиц. В настоящее время подлинная книга с цитатами и памятными заметками хранится среди материалов ОПИ ГИМ, в фонде № 92 (оп. 1, д. 62).