Скачать видео:
Скачать аудио (56.96Mb):
Скачать текст лекции :
О состоянии современной исторической науки
Чем Вы объясняете такой рост интереса к истории, который возник в последнее время?
Прежде всего возникла удивительная ситуация последнего двадцатилетия. В конце 80-х годов мои приятели-технари удивлялись, как можно изучать историю СССР до советского периода. Формальная математическая логика говорила об абсурдности самого определения подобного рода. Что значит история СССР до советского периода, когда Советского Союза не было? А мы включали в историю России историю Урарту, мальчика из пещеры Тешик-Таш. История парфянского государства тоже являлась составной частью истории СССР. Так был построен курс истории, и считалось, что у нас должна быть вот эта замечательная детерминистическая позиция. В середине 80-х годов все отчетливо поняли, что обсуждать какие-то ключевые моменты исторического познания можно только вне рамок этой достаточно жесткой догматической схемы.
Существовали в советское время и такие реальные исторические анекдоты. Например, ученый писал диссертацию по археологии, допустим, по древним артефактам Армении. Рецензент предъявлял ему претензию в том, что в библиографии не указаны работы современных классиков марксизма-ленинизма, рабочие документы партии, последние материалы съезда КПСС. Автор вынужден был писать такие фразы: «За 3000 лет до исторического ХХIV съезда КПСС на территории древней Армении происходили такие-то события».
Эта абсурдность очень резко контрастировала с достижениями той же физики, математики, которые не были так идеологически зашорены. Естественно, большинство историков отлично понимало это. То, что сейчас происходит, – это новый всплеск исторического познания. «Распалась дней связующая нить. Как мне обрывки их соединить?», – знаменитый пастернаковский перевод Шекспира. Необходимо связать воедино абсолютно разорванные части. Существуют только черные дыры, белые пятна, и нет нормального повествования о позитивном. Возникли абсолютно негативные оценки: если Ярополк, так окаянный, если Сталин, то кровавый диктатор. Исчезло многообразие. На протяжении постперестроечного времени у нас возникла какая-то черно-белая история. Потерялась многоцветность, потерялись многофакторность, неоднозначность, неодномерность явлений, которые происходят в реальности нашей жизни.
