Модернизм отвергает объективность Откровения. Это специфический подход к христианской истине, последствия которого невообразимы для нормальной человеческой совести[1].

В католической Церкви первым официальным антимодернистским документом является окружное послание Льва ХIII Testem benevolentiae, в котором утверждается ценность созерцания и осуждается заблуждение американизма. Главным документом обличающим модернизм является энциклика св. Пия Х Pascendi Dominici gregisи его же декрет -Lamentabili[2]. Сорок лет спустя тезисы энциклики повторяет Пий XII в энциклике – Humani genesisнапрвленной против тн. новой теологии. Главные проблемы рассуждаемые в этих документах - это агностицизм и имманентизм, новостью является проблема эволюции.

Антилиберальные эциклики пап: Григория XVI, Пия IX и Льва XIII были вызваны результатами французской революции а особенно ее лозунгом устроить общественную жизнь без Бога и церковных правил. В XIX столетии он все сильнее выдвигался в европейских государствах. Идеи просвещения проникали в католическую Церковь, что спасобствовало зарождению католического либерализма.

Папы обличали так чистый либерализм, как и внутрицерковный. Об этом свидетельствует SyllabusПия IX. В документе названы два принципа защищающих от либерализма: 1. узнай самого себя (nosce te ipsum), 2. знай правду и на ее основе проверяй свои чувства и убеждения. Правда является вехами в жизни человека и общества. Либерализм, в сою очередь, учит независимости от всякой власти и толерантности по отношению к безнравственности. Католический либерализм стремился к созданию компромисса между верой и современными теориями: особенно теорией натурального совершенства человека и общества несмотря на первородный грех. Придавал слишком большое значение науке и уменьшал то, что сверхестественное. Фальсифицировал понятие власти и свободы. Генрих Гелло в своей книге Совревеменные свободы в свете энциклик[3] называет католический либерализм обыкновенным утилитаризмом в отличие от чистого либерализма, который он считает религиозным нигилизмом.

Сначала мы проанализируем отношение пап к модернизму, как историческому явлению.

Модернисты отходят от многих положений церковной традиции, в первую очередь, от ортодоксальных моделей католической философии и теологии, сформировавшихся на основе решений Тридентского (1545-1563) и Первого Ватиканского (1869-1870) соборов и стремятся к обновлению католицизма. Этим они надеются создать предпосылки для преодоления разрыва между церковной доктриной и опытом веры, с одной стороны, церковью и современной культурой, с другой стороны[4].

На основании энциклики Пия Х Pascendi мы можем создать синтетическое представление о том, что такое модернизм: это религиозно-богословское направление, точкой отправления которого является агностицизм, содержанием – имманентизм и эволюционизм а последствием реформизм. Агностицизм утверждает, что умом приблизиться к Богу невозможно[5]. Имманетизм говорит, что Бог укоренен в человеческом религиозном опыте и чувстве. Эволюционизм утверждает, что вера развивается по общим принципам развития человечества, потому и для этой области характерен прогресс. Реформизм критикует традицию, стремиться к обновлению всего в Церкви.

На модернистов была брошена самая суровая анафема – excomunicatio vitandus (ей подвергся нп. Св. Луази). Это обозначает, что модернизм воспринимался, как самая серьезная угроза спасению. Ее опасность видели в ехидстве, злоумышленной и намеренной тактике модернистов. Самой опасной ошибкой модернистов считалась подмена обьективной правды Откровения – субъективным человеческим восприятием, личным жизненным опытом. Диалог с модернистом невозможен по той причине, что агностицизм не признает возможным обьективный акт познания, отвергает эпистемологический реализм признающий очевидность principium, о котором писал св. Фома. Модернизм был оценен как самая опасная ересь потому, что он отрицал не отдельную одну правду, как нп. Арий, а внушал сомнение по отношению к самой истине веры. При этом проповедниками модернизма, о чем свидетельствуют ватиканские документы, были духовные лица и иерархи Церкви. Они обвинялись в нарушении трех первых заповедей. В энциклике Pascendi папа учит, что настоящий модернист может обратиться в веру только чудом, потому что он слеп по отношению к очевидной истине.

Для прекращения распространения модернизма папа принял определенные меры: реформа духовных семинарий, индекс запрещенной литературы, имприматур, пересмотр лиц занимающих ответсвенные посты в Церкви вплоть до введения антимодернистской присяги для клира. Антимодернистские документы Ватикана с одной стороны раскрывают суть ереси модернизма, с другой предотвращают распространение ереси. В своей энциклике папа определяет шесть разновидностей модернистов: философ, верующий, богослов, историк, критик и реформатор. Модернист-философ является агностиком утверждающим, что человеческий ум не в состояни воздвигнуться поверх видимого мира и вознестись к Богу а Бог не проявляется в истории. Здесь папа ссылается на 2 канон Первого Ватиканского Собора, который говорит, что тот, кто утверждает, что Бог не узнаваем натуральным человеческим умом, тому анафема. Агностицизм ведет к убеждению, что знание и история должны быть атеистическими. Агностицизм отвергает натуральное богословие. Вера – это имманантный феномен верующего. Для модерниста верующего божественный элемент существует объективно. Если спросить его, откуда он это знает – ответит, что из собственного опыта. Человеку не нужна Церковь как посредник, человек может общаться с Богом лично и непосредственно. Модернист-богослов хочет примирить науку с верой подчиняя ее науке. Здесь главными принципами являются имманентизм и богословский символизм. Основа веры - Бог проявляется в человеке как постоянный принцип. Самосознание християн укоренено в самосознании Христа, как ростение в семени и как таковое способствовало созданию Церкви, догм, св. таин и традиции. Догмы это формулы отвечающие общепринятому христианскому самосознанию. Св. Тайны это символы отвечающие человеческой нужде пользоваться внешним обликом веры с целью ее поддержки. Такие взглады анафемствовал 5 канон Тридентского Собора, направленный против науки протестантов. Священое Писание, по мнению модернистов-богословов, это собранный опыт минувших поколений, интересный, но не имеющий большого значения для современного человечества. Священное Писание эти богословы не считают откровением а изложением религиозных переживаний авторов. В Церкви все меняется, нет ничего постоянного. Прогресс это натуральное явление.

Модернист-историк утверждает, что история – явление мирское, человеческое, Бог принадлежит только вере. Таким образом историки различают два Христа: исторического и веры. Этот второй выступает в Евангелие св. Иоанна. Числа в Св. Писании не исторические даты а даты возникновения нужды создания данного факта в Церкви (Послания Апостолов). Эти факты разрастаются и развиваются во времени. Историки налаживают порядок в наследии различая источники фактов от их исторического «развития». Методологией является критический подход к текстам. Историки являются найболее распространенной международной группой создавшей и защищающей свой авторитет.

Модернист-критик руководствуется методологией и взглядами философа и с этой перспективы освещает историю. Он уверен, что в догмах и Священном Писании много ошибок и противоречий, но они содержат симвлическую правду, которую иногда называют жизненной.

Модернист-реформатор жаждет современного богословия на основе новейших течений в филосовской мысли. Требует рефрмы обрядов и самой Церкви, которая должна приспособиться к современному обществу. Церковь должна быть управляема низшим клиром и светскими, не может участвовать в политической жизни. От тн. американистов заимствовал он убеждение о превосходствии vita activa над vita kontemplativa.

Защищая Церковь от модернизма Пий Х во главу угла поставил реформу обучения в духовных семинариях. Поскольку модернизм вырос на фундаменте ошибочно выдвинутых философских тезисов, замечал папа, то необходимо уделить больше внимания формированию интеллекта семинаристов не только в согласии с догмами, но также с окружающим миром. Это обозначало отход от поздней схоластики а философский авторитет Фомы Аквинского был определен как regula certissima. Богословие св. Фомы считалось лучшим обьяснением истины веры, а его комментарии к Арестотелю лучшей систематизацией метфизической действительности. Фома был авторитетом в области реализма познания. Семинаристы учились не по учебникам а изучали наследие самого Фомы, что студентам давалось легче чем сложные силогизмы схоластических учебников. Учение Фомы стало основным как для богословия, так и для философии и канонически обязательным во всех семинариях, католических университетах и школах.

В этом контексте стоит обратить внимание на то, что священническое призвание определялось не как личное дело призванного Богом человека а как призвание Церкви, потому призванный должен руководстоваться и соблюдать ее требования, с тщательностью и смирением формировать свой ум и мировоззрение согласно ее учению, не личным интеллектуальным поискам. Причиной интеллектуального брожения клириков и священников считалась гордость. Пий Х велел удалять из духовных семинарий гордых и непослушных клириков. Тогда на первый план не выдвигались прежде всего моральные черты кандидата в священники а его интеллектуальное формирование. Католические издания обязаны были на своих книгах ставить сигнатуру imprimatur. Это конечно не препятсвовало присутсвию на книжном рынке несогласных с церковным учением работ, однако для католиков было вехой указывающей путь к правде.

Наиболее спорной была созданная Пием Х институция Sodalitium pianum, сотрудники которой были антимодернистскими и антилиберальными разведчиками. Озогловлял ее прелат Умберто Бенини. Разведчики собирали информацию на тему взглядов в католических кругах. Прислушивались лекциям, проповедям. Эти меры оправдывались убеждением, что Церковь это поле битвы добра и зла, правды и лжи. Папа воздвигал стену между Градом Божьим и градом самолюбия и гордости. Николай Бердяев увидел в этом образ Великого Инквизитора[6]. Католическим богословам напоминало это скорую помощь для спасения от болезни ложного познания и волюнтаризма.

Модернизм – это сложное и многообразное явление, связанное с процессами, происходившими в европейской культуре в конце XIX в. «Баста средневековью! Баста сухой и пустой теологии! Да – вере, вдохновленной историей, жизнью, священным источником мысли!», – писал Сальваторе Минокки, итальянский священник[7], объединивший вокруг журнала «Studii Religiosi» наиболее значительных представителей модернизма – писателей, теологов: Буонадзотти, Фракассини, Гарнака и др. Наиболее значительным представителем модернизма во Франции был профессор Альфред Луази, применивший метод исторической критики к Библии. Видными модернистами были Луи Дюшен, иезуит Тиррелл, Ромоло Мурри. Модернизм привел к отрицанию сверхъестественного характера Откровения и Церкви. Модернисты применили к Ветхому и Новому Заветам принципы историзма и эволюционизма, отрицая тем самым боговдохновенный их характер. Отделяя «Христа истории от Христа веры», модернисты показали, что непорочное зачатие, вознесение Христа, его чудеса и т. д. имеют значение только для веры, но ничего не значат для истории.

Историзм и эволюционизм относился также к догмам. Евангелие они считали убогим, самое важное возникает в душах учеников и св. Павла. Св. Павел влияет на развитие христианства опираясь на современную ему культуру. Для историзма христианство является историческим фактом выражающим развитие духовной деятельности человека. Высказывания Отцов Церкви историзм интерпретирует как отоброжение религиозных убеждений своего времени, не пересказ откровения.

Обещая реформировать Церковь, на самом деле модернисты ее разрушают. Первым антимодернистским документом папы Пия Х в виде motu proprio от 1 сентября 1907 г. была антимодернистская «присяга веры». Когда, даже сегодня, вчитываешься в содержание присяги не удивляет та буря, которую она вызвала в либеральном лагере и сопротивление некоторых правительств. Присяга содержит каталог четко определенных модернистских ошибок. Она обличает то распространившееся протестантское убеждение, вытекающее из философиии Канта, что благом является оттделение веры от знания. Все, что связано со знанием, надо проверить опытом. По этому пути двинулсь модернистские католические богословы, которые доказательств на существование Бога искали в душевном или псхологическом опыте человека (тн. апологетика имманентии: Brunetiere, Fonsegrive, Olle-Laprune, Blondel, Schnitzer, Koch). Модернисты вводили в заблуждение, что хрстианство можно присвоить по образцу философических систем – не в причастии с Церковью Христовой, заменить авторитет Церкви, авторитетом современного знания а сегодня авторитетом психологических мечтаний и демократических амбиций – где коллективный ум диктует во что положено верить – писал пресв. Алойз Старкер в 1911 году[8]. Коллективным умом, уточняет он, управляет модернистский интернационал. Откровение не зависит от меняющейся культуры, но является сверхестественным фактом, ее основой и доказательством -учение Христа, пророчества и чудеса – уточняет Присяга[9].

Из вышесказанного вытекает, что модернизм это еретический образ мышления - не система еретических учений. Модернизм представляет собой неоднородное в методологическом отношении течение. По своей природе он эклектичен. Модернисты занимались рассмотрением следующих проблем: отношения практической жизни и веры, знания и веры, отношения трансцендентного и имманентного, рационального и иррационального, исторического (человеческого) и божественного в вере, вопросом способа "данности" Бога в сознании верующего, места мистики в вере.

Кузмицкас замечает, что католический модернизм оставлся под влиянием философии Бергсона, феноменологии, экзистенциализма: «То есть тех философских направлений, которые в различной степени тяготеют к иррационализму, субъективизму и агностицизму. Модернисты заимствуют у этих течений методы, идеи и понятия для обновленной интерпретации католического мировоззрения. Модернисты интерпретируют веру, применяя такие понятия как "ценность", "долг", "личностное отношение", "экзистенциальный опыт", "доверие к бытию", "теология труда[10]", "теология надежды» и тем самым сакральное содержание веры реинтерпретируют в категориях секуляризированной культуры. Классический модернизм, также спиритуализм и персонализм характеризуются отходом от присущего неосхоластике субстанциа-лизма и трансцендентизма, стремлением создать имманентские, экзистенциалистские способы интерпретации веры и ее объекта, найти основу религиозной веры в "первоначальной субъективности" человека»[11].

Влияние философии привело к агностицизму Под влиянием Шлейермахера распространилось мнениние, что религия принадлежит к сфере внутренней жизни каждого человека – влияние психологии и герменевтики. Наследием Гегеля является формирование историзма, согласно которому ничто не было и не будет завершено окончательно, все течет, все изменяется. Из этого следует, что догматы Церкви в ходе исторического развития подвергались значительным изменениям. Модернизм можно определить как принципиальное соотнесение догматики с историзмом и субъективным рационализмом[12].

Для модернистских философских концепций характерен эклектизм и внутренняя противоречивость, проявляющаяся в колебании между принципами имманентизма и трансцендентизма, имманентизма и историзма, субъективизма и объективизма, что свидетельствует о невозможности создать последовательную религиозную философию.

Современная идеалистическая философия придает католицизму концептуальную окрасу, однако ведет к агностицизму и релятивизму. Христианская традиция воспринимается как культурно-историческая, естественным образом меняющаяся. Модернисты критикуют "внешнюю", связанную с традицией, религиозность. Требуют ее постоянного обновления, очищения "внутренним" источником веры. Объективному знанию Бога противопоставляют эмоциональные акты веры. Модернисты отказываются от богословия св. Фомы, считая его несоответсвующим современному принципу веры.

«Имманентское понимание веры служит методологической основой для модернистской критики традиционных клерикальных институций. Путь, ведущий к обновлению католицизма большинство модернистов усматривают в интенсификации духовно-нравственной жизни верующих»[13]. Модернисты убеждают, что теология должна быть творческой, постоянно пополняться проблематикой человека, Теология секуляризированного общества должна быть теологией Бога и человека. Многие социальные вопросы, относившиеся к области философии, становятся объектом теологической интерпретации.

«Модернистами развиваемое имманентистское понимание религиозной веры ведет к феноменализму и агностицизму, порой ставящих под сомнение объективность бога, к религиозному релятивизму. Модернистский принцип историчности религии ведет к значительной ее секуляризации» – справедливо замечает Кузмицкас.

Кузмицкас к католическому модернизму причисляет также социальный католицизм. Тут скорее прав Николай Бердяев, который заметил: «Этому течению чужды модернистские сомнения, и оно встречает более снисходительное отношение папы, несмотря на свои социально-реформаторские тенденции»[14].

Суть проблемы, с которой не могут справится модернисты остроумно описывает Бердяев на примере философа Леруа, который по его словам: «Борется со схоластикой, с интеллектуализмом в истолковании догматов, старое, рационалистическое обоснование католической веры хочет заменить новым, волюнтаристическим обоснованием, и приходит к моральному догматизму, к учению о догмате как источнике действия. Догматы для Леруа и философов модернизма имеют не теоретическое, а практическое значение Ясно, что тут дух Канта побеждает дух Фомы Аквинского. Модернисты в этом вполне модерн, вполне отражают дух времени и современное состояние сознания»[15]. Бердяев утверждает, что католические модернисты отличаются от протестантских тем, что первые любят Церковь, вторые Христа, однако оба не верят в богочеловечество Христа.

История, философия и наука сделала модернистов обессиленными защитниками веры перед современным миром. Фома Аквинский, как ни странно, загородил путь католикам к достижениям современной философии. Проблема состоит в том, что модернисты не сумели правильно оценить возможности, какие предостовляет метафизика Фомы. Это можно проследить на основании работ неотомистов - Этен Жильсона и Альберта Кромпца.

Безнадежность усилий католического модернизма, который точкой опоры веры сделал волюнтаризм, точно определил Бердяев, замечая, что: «Современный волюнтаризм стал безнадежной слепотой, к нему пришли люди из отчаяния, потеряв всякую веру и всякое сознание смысла жизни. Для Леруа догмат не столько факт мистического порядка, реально воспринимаемый верой, реальный и объективный факт, лежащий вне человека, сколько субъективное состояние самого человека, его моральная активность. Христос отдается во власть экзегетических исследований¹³. То, что в Христе остается нетронутым историческим исследованием, то переходит в католическую церковь, динамическую силу человеческого прогресса, которая выше Христа, перерастает Христа и, быть может, перерастет себя, как бы хотели модернисты.»[16].

После того, как решениями Второго Ватиканского собора был официально взят курс на умеренное обновление католицизма, разрыв между официальной позицией Церкви и позицией модернистов стал уменьшаться.

Осуждение либерализма содержат: бреве Пия VI (Quo aliquantulum1791); энциклики: папы Пия VII Diu saris videmur (1800), Льва ХIII: Immortale Dei и Libertas. В первой из них обсуждается проблема характера власти. Он сам как таковой не связан с определенной политеческой формой, но правители «обязаны обращать свой взор на Бога и ставить Его в пример себе». Во второй энциклике подчеркивается, что ни справедливость, ни разум не оправдывают существования атеистического государства. Поскольку Бог создал человека, как существо живущее в обществе и потому оно должно признать Бога, как свое начало и создателя. Государство и общество, из которого изгоняется Божье право отнимает веру у людей. Поскольку орудием либеральной пропаганды является свобода печати в ециклике Mirami vos Григорий XVI замечает, что свобода печати погубна наподобие яда. В энциклике Libertas Лев ХIII пишет, что если всем разрешить печатать свободно, то не останется ничего священного, даже то, что содержиться в натуральном праве – до сих пор признаваемом всем человечеством. Свобода печати является злом и не надо ее желать. Та же энциклика критикует свободу учения в том смысле, что наука и обучение должно всегда стремится к правде. Папа отрицает свободу учения лжи. Зло усматривает в принципе принуждающем государственные школы быть светскими. Генрих Гелло в своей книге Совревеменные свободы в свете энциклик[17] характеризует несколько типов либерализма:

1. радикальный – искренний и последовательный, в религиозном варианте он вырождается в крайний индивидуализм; не признает учение Церкви и священство; в политике демагогичен в признании полной чвободы от государства;

2. умеренный – признает вышеуказанные принципы, но не берет за них полной ответсвенности, признает авторитет Бога, но утверждает, что Он от него отказался, признает за человеком право выбора религиозного культа; в политике первенство отдает просвещенным элитам, которые правят при помощи парламента; государство, оставаясь нейтральным, не отказывает религиам в протекции;

3. католический – утверждает, что принцип сосуществования и сотрудничества двух властей на практике не возможен, они отказываются от него от имени Христа, они сдаются перед общественным мнением, обладают двойной совестью: для внутренней духовной жизни и внешнего мира.

Хотя не все либералы считают себя атеистами, то по своей логике либерализм атеистичен. Противоречие состоится в том, что если верующие признают Божью власть над миром, то не могут одновременно защищать свободу общества от Него. Либерализм предсказывал новое христианство, догмы которого примут формы соответствующие современному мировоззрению. Иерархов Церкви заменил учеными ссылающимися на философское учение. Все это привело к отрицанию: Бога а даже разума. Философский либерализм, который отбросил христианские тайны и хотел защитить истины естественной религии, но не объяснил причин ее достоверности. Отрицая христианское Откровение под сомнение поставил философский принцип естественной религии. «Бог человеческого ума умер быстрее, чем Бог Евангелия» – замечает Гелло (с. 93). И хотя либералы пренебрегают примитивным материализмом, то на самом деле являются его отцами. Католический либерализм является не столько ошибочной доктриной, сколько практическим обманом, потому что не смеет исповедовать либеральную чистую доктрину сопртивляющуюся христианству, ни наоборот. Либерал, как католик исповедует догмы а как либерал отвергает последствия этих догм для общественного порядка. Как либерал признает антихристианский политический порядок, а как католик осуждает антихристианские принципы, на каких этот порядок основан. Хотя католичесая Церковь однозначно осудила либерализм, то не анафемствовала его.

В энцикликах подчеркивается благо согласия и сотрудничества двух властей а современная ситуация определятся как общественное отступничество. Лев ХIII в энциклике De civitatum constitutione christiana(О христианском государственном устройстве) обращает внимание на факт, что общественная жизнь человека содана не с человеческой а с божественной воли. Богом прирожденная воля начинает с создания семьи а кончает строительством государства, в котором человек находит исполнение своих общественных нужд. Так понимаемое государство должно чтить Господа в государственном пространстве, утверждать и защищать граждан в их стремлении к спасению. Тем временем сегодня в исторически христианских государствах царствует атеистическое право – результат либеральной революции.

Антимодернистская и антилиберальная католическая критика на рубеже XIX и XX веков была очень богатой. В данной статье в центре внимания официальное учение Ватикана, которое имеет не только доктринальное значение, но сверх того дает синтетический образ явлений: модернизма и либерализма с точки зрения метафизики христианства. Эти документы после II Ватиканского Собора, который встал на позиции aggiornamento, не упоминаются. Сторонники кардинала Лефевра, отбросившие каноны II Ватиканского Собора, до сегодняшнего дня защищают позиции антимодернизма. Папа Венедикт XVI снял с них анафему.

ПРИМЕЧАНИЯ:

---